Парамутан лежал на спине и, пыхтя, жевал здоровый кусок сырой печенки — его лицо и руки были в крови. Живот после пиршеств раздулся, но он не сдавался.
— О, ты самый великий едок среди парамутанов! — похвалил его Керрик.
— Воистину. Это ты верно сказал. Но я и самый великий охотник…
— Значит, ты знаешь все?
— Абсолютно!
— А ты умеешь делать таккуук?
— Калалекв знает все, что только можно знать. Его таккуук замертво уложит самого большого из уларуаквов.
— Не объяснит ли мохнатый и мудрый парамутан простодушным тану, как это делается?
— Никогда! — крикнул тот и захохотал.
Керрик и Армун даже подумать не могли, что это так смешно. Насмеявшись, прожевав и проглотив кусок печени, парамутан объяснил:
— Это очень важное и сложное умение. Меня ему научил отец, я передам его моему сыну, Кукуджуку, когда он станет взрослым. Но ты взрослый охотник и можешь узнать все сейчас. Только придется заплатить за тайные знания.
— Это справедливо. Чего же ты хочешь?
— Цена высока — каменный нож с острейшим краем.
Керрик достал нож и молча протянул парамутану. Калалекв провел пальцем по лезвию и обрадованно забормотал:
— Тогда я объясню тебе, а потом все покажу. Ты должен будешь поймать особую рыбину, смешать ее кровь и внутренности и закопать эту смесь где-нибудь в теплом месте. Потом выкопаешь, добавишь сок из корней высоких цветов, что растут только на этом побережье. Вот почему мы возвращаемся сюда. Меняться и добывать эти корни. Они нужны, чтобы получить настоящий таккуук. Они усиливают крепость яда. Вы и рыбачить будете с таккууком?
— Мы охотники. Яд нужен нам, чтобы смазывать наконечники стрел и не бояться в лесу огромных мургу.
— Не бойся, таккуук убьет их.
— Мы уже набоялись досыта, — проговорила Армун. — Хватит.
Ее страху пришел конец. Арнхвит не станет марагом. Керрик будет один ходить к своему другу. Пусть разговаривает с ним, как она с парамутанами. Когда-нибудь эта тварь умрет. И все кончится. Придет конец всем страхам.
— Ты боишься идти на остров, — сказал Долл, сплюнув на песок.
— Не боюсь, а просто не хочу, — возразил Арнхвит. — Это тебе надо бояться — твой отец отлупил тебя, заметив на острове. Ты плакал тогда — я видел.
— И я! — завопил один из мальчишек и бросился бежать, когда Долл кинулся за ним.
Арнхвит тоже отступил — он был ниже, чем Долл, и не смог бы одолеть его в схватке. Оставалось только надеяться, что тот обо всем позабудет. Этому не суждено было осуществиться. Так и не поймав обидчика, Долл вернулся и больно ткнул пальцем Арнхвита в живот.
— Я видел, как ты ходил на остров с отцом. Я прятался и видел, как вы оба стояли рядом с марагом.
— Не смей говорить о моем отце!
— Почему? — ухмыльнулся Долл, и все мальчишки явно были на его стороне. — Ты собираешься запретить мне? Ну-ка, попробуй. Твой отец — наполовину мараг. И я видел, как вы там вертели задами и тряслись. Вот так.
И он принялся изгибаться во все стороны и размахивать руками. Мальчишкам это показалось забавным.
— Заткнись! — Больше Арнхвит ничего придумать не мог.
— И я видел, как ты сам ерзал… так, и так, и так!
Мальчишки засмеялись. Воодушевленный успехом, Долл стал крутиться, изображая движения снова и снова. Арнхвит вспыхнул и, увидев перед собой спину врага, изо всех сил толкнул его. Долл повалился на землю, Арнхвит снова толкнул. Долл завопил, и Арнхвит бросился бежать.
Он бежал так быстро, что вопивший от ярости Долл не мог его догнать. За ними с криками помчались мальчишки. Они долго носились между шатрами. Потом Арнхвит перепрыгнул через костер, но Долл догнал его, схватил за руку и повалил на землю. И принялся колотить. Кулак Долла угодил Арнхвиту в нос, хлынула кровь — наблюдатели отозвались одобрительными воплями. Поднявшись, Долл пустил в ход ноги — и завизжал, получив крепкую затрещину.
— Маленького бьешь, младшего! — гневно рявкнула Меррис. — Лучше попробуй со мной справиться! — Она отвесила ему еще одну оплеуху, тот увернулся и бросился бежать. — Ну, кто еще хочет?
Она гневно оглядела мальчишек. Те поспешили исчезнуть.
— Мальчишки… — проворчала она себе под нос, подняла Арнхвита и вытерла ему слезы.
Намочив в холодной воде тряпку, она смыла кровь и прижала тряпку к носу. Наконец кровотечение и рыдания утихли.
— Иди к себе в шатер и полежи, иначе кровь снова пойдет, — велела она. — И не лезь к ним.
Расстроенный Арнхвит поводил ногой в пыли, отбросил в сторону щепку… Мальчишки посмеялись над ним — и были правы. Он действительно так делал, когда говорил на иилане´. Никогда больше он не станет говорить с этим противным марагом. А может быть, наоборот? Он умеет говорить с ним — только он один из всех мальчишек. Значит, он лучше их. И он немедленно пойдет туда, куда другим путь закрыт.
В шатре было пусто. Малаген куда-то увела сестренку. Отца и матери не было уже давно. Никому, никому он не нужен. Одному только Надаске´. Арнхвит взял лук и колчан со стрелами. Заметив у входа свое рыболовное копье, прихватил и его. Он покажет Надаске´, как бить им рыбу.
Пересекая остров, он никого не встретил. День был жаркий. Арнхвит вспотел и измазался. Так приятно было плыть через протоку, разделявшую два острова. На том берегу он немного посидел, оглядел кусты — никого. И пошел вдоль берега. Дойдя до укрытия иилане´, мальчик громко провозгласил, что желает говорить. Надаске´ высунул голову, выбрался наружу и зажестикулировал, давая понять, что рад видеть гостя.
— Будешь рад есть, — сказал Арнхвит, потрясая копьем. — Это колоть-бить рыбу. Я тебе покажу.
— Мудрость маленького превосходит пределы моего понимания. Мы пойдем бить рыбу!
Глава 33
Anbefeneleiaa akotkurusat, anbega-
as efengaasat.
Если ты приняла истину Эфене-
лейаа, ты приняла жизнь.
Изречение Угуненапсы
— Все ли погружено, как я приказала? — спросила Амбаласи.
Элем сделала утвердительный жест.
— Все, что лежало на причале, погружено в урукето и укреплено. Еще взято много консервированного угря, воды хватит на всю дорогу. Урукето покормлен и отдохнул. Сомнения относительно места назначения.
— Энтобан. Я ведь говорила тебе. Или память уже слабеет от старости?
— Память функционирует нормально. Но Энтобан — огромный континент, к нему ведет множество течений, и срок плавания зависит от места назначения.
— Быть может, лучше, чтобы срок плавания был подольше. Сейчас я направляюсь в Энтобан. А городов много. Я подумаю, сравню и выберу. Я устала, Элем, здорово устала, и это решение важно для меня. Я больше не хочу ни дальних странствий, ни неустроенной жизни ради познания. Я хочу найти уютный город, который приветит меня, где ко мне будут приходить иилане´ науки за советом и учиться. Мне нужен умственный и физический отдых. И еда повкуснее этой вечной угрятины. — Амбаласи оглядела опустевшее помещение и повернулась к нему спиной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
